16 июля 2008 11:03
Автор: Игорь Кондратьев (г. Самара)
Глава 2 Секреты самарской торговли: от Берия до Горбачева
Глава 2 Ноев ковчег (В авторской редакции)
Почему общественное мнение связывало развитие спекуляции в Куйбышеве с поляками?
Негативный отпечаток на общественное мнение наложила «польская операция» НКВД 1937-1938 годов, в рамках которой только в Куйбышеве было осуждено 279 человек, имевших какое-либо отношение к Польше. 132 из них было расстреляно.
Но главным было другое. С августа 1941 года в районе Тоцких и Татищевских лагерей Бузулука началось формирование Польской Армии на Востоке (APW), под командованием выпущенного из внутренней тюрьмы НКВД на Лубянке генерала Владислава Андерса. Ротмистру Юзефу Чапскому было поручено организовать в Куйбышеве призывной пункт будущей армии. На железнодорожных пунктах вне мест дислокации польских воинских частей и железнодорожных узлах был введен институт офицеров связи польской армии и регистрационных офицеров для граждан Польши, следующих в армию. Всего ими было выдано около 300 тысяч рублей продовольственно-путевых денег.
Подразделения новой армии были разбросаны в Заволжских степях, но уже в августе 1941 года основная группа командного состава польской армии была представлена командующему Приволжского Военного Округа (ПРИВО), находившемуся в Куйбышеве. В ноябре 1941 года между хозяйственными службами ПРИВО и APW были заключены официальные договорные отношения.
В район Средней Волги помимо персонала и техники эвакуированных заводов были направлены и потянулись из мест заключения (туда они попали в 1939-1941 гг.) десятки тысяч амнистированных польских граждан, из которых потом формировались вооруженные соединения. К каждому польскому полку приставлялось по одному офицеру связи от Красной Армии и по одному офицеру от НКВД.
После пребывания в тюрьмах, лагерях, на спецпоселении, после долгих месяцев недоедания, болезней и принудительного труда люди попали в армию крайне истощенными. Из отчета начальника санитарного управления Польской армии о состоянии здоровья личного состава военнослужащих за ноябрь 1941 г.:
- Состояние их здоровья в 60–70 процентах случаев было неудовлетворительным, так как эти люди физически истощены из-за плохих условий в лагерях. Обнаружена в большом количестве чесотка, которая достигла 25 процентов... Люди возвращались из лагерей очень плохо одетыми, более 60 процентов без обуви, в лохмотьях,
Офицерскому составу APW в качестве безвозвратных пособий было выдано более 15 миллионов рублей. И хотя в сентябре 1941 года в местах дислокации польских частей Военторгом были организованы офицерские столовые и ларьки для солдат, майор НКВД Жуков докладывал, что после освобождения из лагерей и тюрем в регион формирования польской армии ежедневно стихийно прибывают сотни поляков. Прибывающие неорганизованные поляки плохо одеты и не имеют никаких средств к существованию, они занимаются спекуляцией. У НКВД имелись данные, что неорганизованный наплыв поляков в районы формирования APW будет только возрастать.
Начальник санитарного управления докладывал и о том, что среди военнослужащих появились венерические заболевания. Дело в том, что в соответствии с «Директивой НКВД СССР о выселении социально-чуждого элемента из республик Прибалтики, Западной Украины и Западной Белоруссии и Молдавии» в Казахстан и на Урал в 1940-1941 гг. оперативными «тройками» было выселено много польских чиновников, крупных торговцев, землевладельцев, промышленников, офицерских семей, представителей интеллигенции и сотни проституток.
После амнистии часть этих выселенных начала пробиваться на Среднюю Волгу к польской армии. Наплыв польских гражданских лиц в регион встревожил власть. 19 сентября Уполномоченный Генштаба по польским формированиям Панфилов докладывал, что органам власти не удается предотвратить неорганизованный наплыв поляков в район, а большая часть призывного контингента поляков не стремится устраиваться на работу, а хочет служить в польской армии. Панфилов называл это «массовым и бесцельным передвижением поляков по железной дороге и районам СССР после освобождения их из лагерей и тюрем».
Дальше события нарастали как снежный ком. В Куйбышев пришло сообщение от заместителя наркома НКВД Меркулова о том, что в связи с формированием новых частей польской армии временно проживающие в Архангельской, Вологодской и Новосибирской областях польские граждане группами бросают работу, вместе с семьями снимаются с мест, скапливаются на железнодорожных станциях и требуют от властей отправить их в пункты формирования польских частей. Только в Вологодской области бросили работу 800 человек. Не имея средств к существованию, стекавшиеся к железнодорожным станциям поляки занимаются нищенством и воровством (непонятно, кому же выдавали деньги офицеры связи польской армии на железнодорожных узлах? –авт.)
Органы НКВД сажали поляков в проходящие поезда, предоставляя им возможность следовать дальше на собственный страх и риск. Им выдавались бесплатные билеты на проезд по железной дороге или водному пути до выбранного ими места жительства, а также по 15 рублей суточных на питание. Убывающим в армию, согласно постановлению ГКО от 16 августа 1941 года НКВД СССР при освобождении из лагеря выдавалось единовременное денежное пособие: генералам по 10 тысяч, полковникам – 5 тысяч, подполковникам и майорам – 3 тысячи, остальным офицерам – 2 тысячи, младшему командному составу и рядовым - по 500 рублей.
25 сентября 1041 года генерал Андерс на заседании смешанной комиссии докладывал, что в районе формирования Польской Армии сконцентрировалось около 38 тысяч человек, в том числе до 10 процентов стариков, женщин и детей. Их также приходилось чем-то кормить. Только 1/7 – 1/8 всего личного состава APW имело верхнюю одежду, многие не имели обуви и ходили босиком, недостаточно было и посуды. Отсутствовали хлебопекарни.
Тысячи польских граждан видели в новой армии «Ноев ковчег» и всеми способами стремились попасть в районы, прилегающие к тому месту, где она формировалась. Выживать же в этих условиях им приходилось по всякому, в том числе и с помощью спекуляции. По воспоминаниям Зиборева, в Куйбышеве на ул.Венцека нелегально функционировал публичный дом, под патронажем поляков. Вполне возможно, некоторые высокопоставленные офицеры пытались прибегать к имевшим место в Польше до войны способам пополнения бюджета: там при посредничестве раввинов они брали ссуды в местных еврейских общинах.
В новую армию шли не только поляки. Впоследствии органы НКВД устанавливали, что в APW записывались евреи, украинцы и белорусы из западных областей Украины и Белоруссии и даже центральных областей РСФСР. Для людей это была легальная возможность, уйти в структуру, обладающую в СССР признаками экстерриториальности. Всего накануне войны вглубь Советского Союза было депортировано около 390 тысяч польских граждан (поляков, евреев, украинцев, белорусов, немцев и др.). Из них 146 тысяч находились в советских тюрьмах, лагерях, ссылке, 243 тысячи попали в спецпоселения, контролируемые спецкомендатурой НКВД.
Начиная с сентября 1941 г. Андерс неоднократно обращался к властям, добиваясь достаточного снабжения и обеспечения сносных условий для уже формирующихся дивизий. Советское же руководство с 6 ноября 1941 года соглашалось на армию численностью лишь до 30.000 человек, указывало, что препятствием к формированию новых дивизий служит отсутствие для них вооружения и продовольствия. Имеющийся же в районе формирования APW излишек людских ресурсов советское руководство просило направить в другие (по желанию направляемых) районы для проживания.
В связи с этим правительство Владислава Сикорского в декабре 1941 года поставило вопрос о переводе части польских военнослужащих в Иран. Руководство армии утверждало, что поляков следует перевести на Ближний Восток из-за лучших возможностей для снабжения войск англичанами. 6 декабря в Куйбышеве посол Польши С.Кот в беседе заместителем наркома иностранных дел А.Вышинским объяснял причину такого решения: дивизии находились в очень трудных условиях с точки зрения размещения, питания и вооружения.
Появилась и другая проблема. По сведениям самарского краеведа Валерия Ерофеева, «поляки спекулировали дефицитными товарами, совершали незаконные сделки с золотом и валютой». Речь шла об отдельных сотрудниках посольства Польши, расположенного в Куйбышеве на ул.Чапаевской,165, польских гражданах и тех многочисленных представительствах, которые были созданы при посольстве. Можно догадываться, что речь шла и об операциях с использованием ресурсов польского правительства. В Чкалове (ныне Оренбург) находились товарные склады общественной опеки, подчинявшиеся посольству в Куйбышеве.
В январе 1942 года тема спекуляций прозвучала на переговорах между Сталиным, Андерсом и главнокомандующим польской армией, генералом Сикорским. Как писал в своих воспоминаниях генерал Андерс, Владислав Сикорский высказался в том духе, что «среди евреев, вступивших в армию, много торговцев с черного рынка и контрабандистов».
Хотя по мемуарам адъютанта Андерса Ежи Климковского было известно, что к аферам в Куйбышеве имели отношение польские офицеры, выдававшие себя за родственников генерала.
В этой связи можно предположить, три версии событий в Куйбышеве в 1941 году. Вероятно, что все три имеют место.
- К спекуляции в Куйбышеве имели отношение многочисленные польские граждане, в том числе еврейской национальности, собравшиеся под знамена APW и не имевшие на Средней Волге постоянного источника дохода.
- На спекуляцию из фондов APW закрывали глаза или даже поощряли ее органы НКВД, рассчитывавшие таким образом на скорый уход армии на советско-германский фронт.
- Руководство Польской армии пользовалось хаосом снабжения в Куйбышеве для последующего вывода армии на Ближний Восток. К нему приложились и отдельные офицеры, имевшие отношение к материальным ресурсам, в рамках отпущенного СССР для APW многомиллионного кредита.
О возможности второго сценария говорит и письмо, отправленное 8 февраля 1942 года Владиславом Андерсом генералу Панфилову:
- В течение 2-х месяцев обмундирование и снаряжение, полученное из Англии, лежало в магазинах в Бузулуке и в Тоцке в то время, когда массы польских солдат и польских граждан, пригодных к военной службе, ожидают призыва в совершенно разодранных лохмотьях, изголодавшиеся и вымирающие в количествах, приводящих в ужас. Я имею сведения, что в некоторых местах среди польских граждан умирало до 30 молодых людей в день.
С другой стороны Ежи Климковский вспоминал о жизни в Куйбышеве:
- Для оказания людям помощи не хватало денег, а на посольские дачи или золотые портсигары, на икру, на гулянки и попойки недостатка в них не было. Когда же двое юношей… однажды вечером… подошли к продовольственному складу, может, намереваясь оттуда украсть несколько банок консервов — ибо, как они объясняли позже, несколько дней ничего не ели — были часовым задержаны, а затем арестованы по обвинению в попытке совершить грабительское нападение на склад. Андерс назначил суд, приказал осудить их и приговорить к смертной казни. Суд не имел никаких законных оснований для вынесения какого-либо приговора, ведь преступление не было совершено. Андерсу объясняли, что военные власти вообще не имеют права вмешиваться в это дело, так как ребята были лицами гражданскими, что склад был тоже гражданский и в данном случае военные власти ко всему этому не имеют никакого отношения, что можно лишь это дело как гражданское передать советским властям. Но генерал ничего не хотел слышать, объяснял, угрожал, и, наконец, нашел послушных себе лиц. Суд выполнил приказ. Обоих молодых людей за «грабительское нападение» на склад… приговорили к смертной казни через расстрел.
13 января 1942 года армия Андерса начала передислокацию в Среднюю Азию. Когда Москва поняла, что использовать польские формирования на советско-германском фронте не удастся, положение войск генерала Андерса ухудшилось. Начались трудности со снабжением продуктами питания. В марте инспекторы армии докладывали: «Мяса ни в одном гарнизоне офицерские столовые не получают. Вместо 100 гр. мяса в сутки отпускается 80 гр. колбасы. Жиров недостаточно. Овощей нет. Другие продукты получают с перебоями. Часто мясо из солдатского пайка передается в офицерскую столовую. Есть случаи, когда… у своих же товарищей воруют хлеб, продают казенное обмундирование, пьянствуют, занимаются кражами у советских граждан. По данным польского военного прокурора, у него в производстве находилось до 500 следственных дел по кражам, хищениям». По информации главы НКВД Берии, 3 марта 1942 года посол Польши С. Кот, направляя в польскую армию двух призывников, говорил:
- Военные ведут себя в штабах отвратительно. Солдатам пить и гулять нельзя, а сами офицеры пьянствуют с девушками из штаба и устраивают целые оргии (в апреле 1942 года в армии Андерса насчитывалось 723 женщины-добровольца).
В течении 4 месяцев 1942 года в иранский город Пехлеви из СССР было переправлено 76 тысяч польских военнослужащих и около 38 тысяч мирных граждан. Перед уходом, 28 августа 1942 года, поляки сдали интендантам Красной Армии английское обмундирование и продовольствие на сумму 29.922 тыс. руб. и 46.000 пар обуви, полученной в 1941 году на Средней Волге.
Перед отплытием в Иран на причале в Красноводске офицеры Андерса устроили шоу, описанное поэтом Борисом Слуцким:
Мне видится и сегодня
То, что я видел вчера:
Вот восходят на сходни
Худые офицерА,
Выхватывают из кармана
Тридцатки и тут же рвут,
И розовые за кормами
Тридцатки плывут, плывут
Офицеры бросали в воду советские деньги — банковские билеты в три червонца — они имели розовый цвет. Можно предполагать, что из этих денег не все были получены за счет предоставленного правительству Польши советского кредита. Какая-то часть этих денег польскими офицерами вполне могла быть получена и из других источников во время пребывания APW на Средней Волге.
(Продолжение следует)
•
Отправить свой коментарий к материалу »
•
Версия для печати »
Комментарии: