05 августа 2008 12:54
Автор: Игорь Кондратьев (г. Самара)
Глава 16 Секреты самарской торговли: от Берия до Горбачева
Глава 16 Ели – пили (В авторской редакции)
Какое-то время Владимир Березин как организатор городской торговли руководил и системой общественного питания. Заместителем Березина по общепиту был бывший работник Обкома КПСС Сергей Беспятов.
В организационном отношении к Березину относился и Областной трест ресторанов и кафе, хотя непосредственно руководила им Целерицкая.
Потом городское управление торговли отделили от общепита, но рука боевого летчика приложилась и здесь.
Так, именно в те годы появился большой авторитет у столовой №6 ГРЭС. Все грамотные шоферы Куйбышева туда ездили кушать, рядом со столовой всегда стояли служебные машины. Здесь были большие порции, а в продаже часто было бутылочное пиво. Которое, так же как и лимонад, всегда в Куйбышеве имелось в ограниченном количестве. Пиво делил организационный отдел горторга по декалитрам, расписывая: в клуб Дзержинского – 5 ящиков, на стадион Динамо – 25. Все эти фонды так распределялись.
В советское время в пивной отрасли основной нелегальный бизнес делался на неучтенном продукте, который доставлялся в пивные ларьки бойлерами. Объем «левого» пива в иных бойлерах доходил до 200-300 литров. Сами пивники от выручки такого продукта получали около 25 процентов, производители сразу забирали свои 50 процентов, остальное оставалось водителям и уходило нужным людям.
Пиво всегда шло на ура. Как потом вспоминал Александр Аббасов, «в субботу бойлера хватало на два часа работы». И если в 1960 годы отделы кадров торговли не могли ни одного парня найти работать на пиво, в 1970 гг. эта работа становится престижной, коммунистическая пропаганда начинала давать сбои. При этом считалось, что встать на кран - лучше, чем если позвонит кто-то из районного торга в магазин или кафе, к которому точка прикреплена, и скажет, чтобы приняли человека.
Серьезный доход давала работа и пивбарах. Конкуренция «за кран» принимала недобросовестный характер. В баре «Театральный», на ул. Полевой авторитетного Александра Масалова пытался оттереть, один из родственников секретаря Президиума Верховного Совета СССР Михаила Георгадзе, который работал в Кремле со времен Иосифа Сталина.
Потом в начале 1980 годов, по сообщениям прессы, следователи вымели из сейфов и из тайников дома этого политического долгожителя 8 килограммов бриллиантов и алмазов, 100 золотых слитков (по 20 кг), 40 миллионов рублей, 2 миллиона долларов, груды перстней, серег, колец, кулонов, картины Леонардо да Винчи, Рубенса, Ван-Дейка, Айвазовского. Всего на 6 миллиардов рублей.
За главой клана Георгадзе у силовиков дошли руки и до Александра Масалова, операцией против которого руководил офицер КГБ Евгений Григорьев, занимавшийся в областном УКГБ контрразведкой. После 1986 года Масалов провел полтора года в СИЗО по делу о «порнографии» (вопрос в компетенции 5-го идеологического отдела Комитета Государственной Безопасности), в котором в качестве главного обвиняемого фигурировал сын бывшего ректора Куйбышевского Инженерно-строительного института Александр Корякин. Пока Масалов сидел, налаженный им теневой бизнес продолжал работать и к началу 1990-х годов он имел оборотные средства, для того, чтобы участвовать в приватизации предприятий торговли, находящихся в центре города.
А в Куйбышеве после антиалкогольного Указа в 1985 году начался ажиотаж в секторе пивных продаж, подогреваемый распространившимися слухами, что на Жигулевском пиво-безалкогольном комбинате сломали баки для варки ячменного напитка. Именно в этот момент в город зашла продукция из Дмитровограда, появились новые игроки на рынке. Чуть позже появилось и разливное ульяновское пиво. В строительстве уличных пивнушек совместно с Пивкомбинатом неофициально принимали активное участие те, кто впоследствии планировал заниматься продажей пива как бизнесом.
Аббасов на свои средства построил ларек на Ульяновском спуске и вместе с чемпионом мира по боксу 1986 года и трехкратным чемпионом Европы Василием Шишовым – на ул.Пензенской. Этот талантливый и высокотехничный боксёр, звездный час которого пришелся на 1980 годы, вовремя понял, что свою международную славу, дававшую ему иммунитет, надо экстренно конвертировать во что-то материальное. Родись Шишов на 20 лет позже, ему, скорее всего, не понадобилось бы идти в такой сектор бизнеса, но 1980 годы были самым началом девальвации человеческого фактора.
В Самарском районе Куйбышева продажи пива в 1980-е годы контролировали Александр Масалов и Шарафутдинов, который постоянно искал ходы против Александра (Зульфигара) Аббасова. По последнему в 1980 годах открывали уголовное дело по хищениям, за 42 копейки (в те времена могли посадить за сумму в два раза меньше).
Еще одним королем пива был Арикайненен, в 1970 гг. исключенный из Политехнического института как бунтарь-хипарь.
В 1988 Шарафутдинова на выходе из молочной кухни расстреляли. Это было первое заказное и самое громкое убийство в городе в 1980-е годы, отголоски его звучали в Самаре и спустя 20 лет. Убийство ознаменовало собой кардинальный передел пивного рынка.
При заводе «Металлург» была известная фабрика–кухня. Ее возглавляла Пронская. К ее заслугам можно было отнести не только организацию столовой, но и раздаточные пункты по цехам. Активно помогал ей Павел Мочалов, директор «Металлурга». Человек, который построил завод, поселок, стадион, дороги. Когда однажды в Куйбышев приехал Дмитрий Павлов, он поинтересовался: - «как местная промышленность торговле помогает»? Ему рассказали, что «Металлург», например, дает посуду. (В годы войны посуда была дефицитом, на военных заводах даже чай в столовых пили из тарелок). Павлов сразу загорелся - «поехали туда». А «Металлург» еще поставлял людей и оборудование в цеха (организованные по фондам горторга), которые выпускали свои сосиски и делали фарш для своих рабочих.
Целый бизнес на фарше и пересортице мяса был налажен, на производстве в некоторых пельменных Куйбышева, где кроме свежего мяса в фарш добавляли замороженное мясо, добытое незаконным образом на складах стратегических запасов, а сэкономленное свежее мясо шло на рынок по коммерческим ценам. Отдел борьбы с хищениями социалистических ценностей и спекуляцией милиции ловил и сажал «рационализаторов», но потом находились новые «кулибины», строившие бизнес на снижении качества выпускаемой продукции.
Кулинарию на проспекте Ленина открыли в новом доме, рядом с магазином «Оптика». В этом районе сразу предусмотрели и шикарный гастроном, и кафетерий. Внизу под которым организовали производство, пекли пироги, делали кондитерские изделия, фарш. Здесь был полный цех по полуфабрикатам, располагалось холодильное и технологическое оборудование, а наверху проходила продажа, и можно было вкусно перекусить.
Пользовалась славой и столовая ОРСа речного пароходства на ул.Максима Горького. Ее возглавлял Вечерок - бывший директор ресторана на воде «Поплавок», находившегося между Некрасовским и Ленинградским спусками к Волге. Здание ресторана располагалось на двухэтажном дебаркадере – на первом работали кухня и буфет, на втором находился сам ресторан.
Здесь в летнее время всегда можно было приобрести дефицит - бутылочное пиво и лимонад. Когда в середине 1970 гг. в Куйбышеве построили крупнейший в то время на Волге речной пассажирский порт с гостиницей «Россия», ресторан отогнали на самый край острова Проран, где он после перестройки помещения, получил второе рожденье как турбаза Главснаба «Журавушка». Здесь его история начала обрастать новыми подробностями:во время очередной очистки помещения дебаркадера от старого мусора, жена сторожа выдернула из костра пожелтевшие бумаги, в которых описывался порядок сдачи и приема караула на плавучей пристани. Что породило новые слухи о том, что прежде, чем стать рестораном, «Поплавок» в 1930-1950 гг. выполнял функции временного пункта содержания заключенных, через который узников эпатировали из Куйбышева речным путем.
Еще одним местом на набережной, доставшейся сервису Куйбышева от Архипелага ГУЛАГ, была столовая ГРЭС – здесь, по информации профессора Самарского университета Петра Кабытова, находилась пересыльная тюрьма, через которую в 1940 годы прошел политзэк Александр Солженицын.
Вообще же, говоря о набережной, следует иметь в виду, что городская власть, возводя «ривьеру», не имела возможности благоустроить ее комплексно. Мест, где горожане могли бы культурно посидеть, выпить лимонада или жигулевского пива в 1960-1970 годы было не много. Приходилось хвататься за все, что ей предлагали, в том числе бывшие объекты НКВД.
Несколько торговых павильонов, кафе «Чайка» и «Отдых» были забиты посетителями – здесь разрешали торговать водкой и коньяком, готовили шашлык. Эти кафе периодически закрывали, затем опять разрешали работать. Посетители набережной обходились в основном за счет выездной торговли.
Потом Березин увидел в Сочи павильон «Чай». Под тентами, где стояла культурная мебель, торговали только чаем! С молоком, медом, вареньем, бубликами, пирожными.
Березину пришла мысль, а почему бы такое же не организовать и в Куйбышеве?
Поручил это дело уроженцу Ужгорода, заместителю директора октябрьского торга Никулашу Горштайну (знакомым Горштайн всегда представлялся венгром и очень гордился своим именем), тот в торговле крутился давно и раньше был директором маленького магазина «Посуда» на Ленинградской:
- Организуй торговлю чаем у завода Кинап, чтобы павильон по всем требованиям санитарии – мойку сделай.
Горштайн сначала уперся:
- Да кого я подберу там на продавцов, да что там за чай?
Березин:
- Разработай ассортимент, чтобы выпечки было много, сделай часы работы, чтобы не закрываться в 16.00-17.00, а чтобы работать допоздна.
Павильон открыли, как хотели - с чаем, молоком и медом, но отдыхающие сначала про него не знали. Горштайн снова затянул старую песню:
- Продавцы не хотят там работать, разрешите торговать вином, Березин:
- Ты - руководитель торга, разработай скользящий график для продавцов, а про вино забудь.
Сделали, как Березин говорил, а вскоре дело пошло. Люди купались, отдыхали, загорали и пили чай. Так было до 1974 г., а потом павильон стали ломать и про чай забыли. Да и сам Горштайн сменил работу - перешел директором в продторг Железнодорожного района (в 1990 гг. он с семьей выехал в Израиль).
Хотя, по большому счету, Горштайн в споре с Березиным был прав. Именно «пьяные деньги» пополняли и бюджеты всех уровней, и одновременно работали на теневой сектор. Выступая на II Пленуме Ленинского РК ВЛКСМ 17 марта 1978 года, первый секретарь Ленинского РК КПСС Зинаида Бенгина откровенно рассказывала о политике властей:
- Чем объяснить, что сейчас в магазинах в выходные дни продают водку? Решением райисполкома по согласованию с райкомом партии только до 1 января разрешено торговать водкой в праздничные дни в связи с чрезвычайной ситуацией в торговле. Мы, партийные люди, должны понимать связь экономики и политики.
Власть, как двуликий Янус. С одной стороны – она разрешает «в порядке исключения», а с другой - 2 августа 1979 года выходит постановление ЦК КПСС «Об улучшении работы по охране правопорядка и усилении борьбы с правонарушениями». Согласно этому постановлению во главу угла ставятся административные меры: увеличиваются штрафы за производство и продажу самогона, спекуляцию винно-водочными изделиями и продажу алкоголя в неположенных местах.
К 1980 году потребление алкоголя складывается следующим образом. Для средней полосы России 62,9 процентов — водка, 15,1 процентов – крепкое вино, 8,2 процента — плодово-ягодные, 32,7 процентов — сухие, 0,9 процентов - домашние напитки, 3,4 процента — пиво. На селе больше потребляется дешевых суррогатов. Чуть ли не в каждом райцентре выпускается свое «плодово-выгодное». В Исаклинское РАЙПО такое вино под названием «Гранатовое» поступает из соседнего Сергиевского района, хотя гранатовые деревца там не растут.
Рестораны обслуживали и некоторые кинотеатры Куйбышева Так, в «Художественном», находившемся в «треугольнике» на ул. Куйбышева, с 14.00 до 20.00 работали буфеты из ресторанов «Жигули» и «Парус».
Хотя в большинстве кинотеатров сервис был проще и доступнее. В «Весне» на ул. Гагарина был лучший пломбир в городе. Его доставляли из соседнего магазина «Молоко» на Гагарина,86. Пломбир из длинных железных гильз развешивали на весах в хрустящие вафельные стаканчики. Примерно такого же качества мороженое было и в «Культкино» на Чернореченской.
Ресторанов, кафе и столовых в Куйбышеве остро не хватало. К 1990 году в областном центре дефицит посадочных мест в пунктах общественного питания составлял 38500 единиц. При том, что тот же банкетный зал кафе «Сказка» на ул. Молодогвардейской,153, ремонтировали три года, начиная с 1989 года, затратив на восстановление сначала 80 тысяч рублей, а затем 150 тысяч. У всех ресторанов были свои завсегдатаи. Работники советской торговли обычно встречали Новый год в «Нептуне» или «Океане», партийно-советская номенклатура средней руки - в «Волге» или «Жигулях». Подпольные цеховики и торговцы с Крытого рынка Ленинского района гуляли в «Центральном», южные гости, торговавшие на Безымянском Крытом рынке, отдыхали в ресторане «Восток» на ул. Победы,16.
Интересное положение в этом табеле о рангах занимал ресторан «Парус», где с конца 1970-х годов выступало первое в городе варьете и собирались все теневые воротилы Куйбышева, картежники, контингент самых искусных мошенников. В 1988 году сотрудники Ленинского РОВД уверяли автора, что в нем существует строго определенная дислокация для публики и дам легкого поведения. Так, считалось, что опытные «многостаночные» проститутки сидят в «Парусе» в дальнем правом углу, а в том же ряду, ближе к выходу - «соски». С дамами в «Парусе» не смешивались картежники, сидевшие поблизости от сцены и пивники, занимавшие места рядом с выходом. Все остальное жизненное пространство ресторана предназначалось для случайных гостей.
Теневой сектор в 1970 годы работал без особого ажиотажа и прикрытия. Экономическая система находилась только в преддверии радикальных перемен. Как признавался потом полковник Алексей Левков, работавший в отделе ОБХСС «приезжая в «Парус» в те времена, мы никогда не брали с собой оружия. Никакой силовой поддержки с собой не брали... Не было прецедента, чтобы кто-то из них оказал сопротивление».
В начале 1980-х ежедневные чаевые официанта из куйбышевского престижного ресторана составляли от 150 до 300 рублей и превышали ежемесячный заработок рабочих на некоторых предприятиях города. Кроме того, официанты часто работали как продавцы таких дефицитных вещей, как импортные джинсы, сигареты, западные журналы. Крупные фарцовщики предпочитали не «пачкаться» на рынке «Энергетик», а сразу оптом сдавали партии товара официантам.
«Тайная ресторанная жизнь» с середины 1980-х стала предметом многочисленных журналистских расследований Сергея Федорова – корреспондента газеты «Волжский комсомолец», ведущим криминальную тему. Особенно удачными получались материалы о молодежных кафе, расположенных на пр.Ленина (они считались под опекой комсомола).
Много хлопот городской власти приносила и выездная летняя торговля, в том числе за Волгой. На этот счет всегда принималось обязательное решение – издавался приказ по городскому управлению – где и сколько буфетов и лотков будет работать в местах массового отдыха горожан (выездных, постоянных).
На балансе торгов Куйбышева было более 100 квасных цистерн (из них около 40 штук до 1970-х гг. - в Самарском торге, обслуживавшим центр города), но их не хватало – это было узкое место. При этом Обком КПСС постоянно мониторил ситуацию с уличной торговлей водой и квасом. Сколько раз цистерна заправляется? Ругали - почему цистерна всего 1 оборот в день делает? Управление городской торговли подсчитало ресурсы, оказалось – Жигулевский пиво-безалкогольный комбинат на своих мощностях производить продукции больше не мог. Потом квас стал еще и пищекомбинат выпускать. Возглавлял пивкомбинат Валентин Федоренко, за сбыт отвечал Владимир Покшеванов.
Каждый четверг на пивзаводе проходила дегустация пива, в которой принимали участие и представители торговли. Иногда удачно сваренное пиво давали на проходившие мимо Куйбышева пароходы, если там плыла какая-то важная делегация.
Живое «Жигулевское» пиво выдерживалось 21 день, пиво «Колос» выстаивалось 14 дней (в старых подвалах - 21 день), а более мягкое, с добавлением риса, «Московское» - 22 дня (42 дня в старых подвалах), но самый большой срок выдержки был у «Самарского» - оно выдерживалось 60 дней и только в старых подвалах. В 1994 году «Самарское» с производства сняли, тогда же перестали выпускать темное бархатное («дамское») пиво, крепостью 2,2%, изготавливавшееся с добавлением солода из жженой карамели.
Выручало в летний зной население и уличная продажа газированной воды и пива из цистерн. Только у магазина №9 Самарского торга точек с газировкой было около десяти, а также три квасные цистерны на Самарской площади.
За Волгу летом с выездной торговлей в день направлялось до 15 машин. Напротив поляны Фрунзе - 5 машин ставили, были машины и на «Зеленой роще», напротив пристани на Осипенко. Для того, чтобы торговать на другом берегу Волги, на переправу надо было выезжать уже вечером. Продавщицы-девушки там ночевали и брали своих парней, а если вдруг день портился и шел дождь или привезли пирожное, а тут жара… Продукция шла в брак.
В выходные летом Березин и его заместитель Николай Стратилатов (военный интендант, вместе они начали работать еще в Пролетарском торге и на Красной Глинке) по очереди дежурили в городском управлении торговли. С мест им докладывали - на стадионе «Динамо» мороженого нет….
Все это было неслучайно – потом, в понедельник, Березина с утра вызовут в обком. Что за ЧП? Молокоторг не завез на «Динамо» мороженого…
А в выходные в торгах тоже дежурили. Звонили Суликову в молокоторг. Он оправдывался:
- Завод не завез.
Ехали на завод смотреть. Мороженое есть. А директор доставал новые безотказные аргументы:
- Мое дело - производство, сбыт - не мое. У меня нет машин, водителей не хватает.
Что руководство городской торговли в этой ситуации могло сделать? У завода свои договора…
За сбыт на молочном комбинате отвечала Вера Кравцова.
Поэтому, когда на другой день после «ЧП» Орлов вызывал – «почему сорвали?», Березин объяснял - так и так. Орлов: «ты, какие меры принял»?
Когда руководитель городской торговли в курсе всего происходящего - проще отвечать. А если бы Березина «вызывали на ковер», а он был не в теме, какой же он начальник?
Вообще же драгоценного в то время транспорта больше всего было у производителей – макаронной и кондитерской фабрик, молокозавода, мясокомбината, пивкомбината, которые иногда развозили продукцию сами, минуя торги. Если это надо было сделать срочно. Еще транспорт имелся у баз, меньше всего его было у райторгов. Магазины своего собственного транспорта не имели.
Курировал и оказывал помощь городской торговле заместитель председателя облисполкома Владимир Исаев (на фронте он был командиром полка). Он уговаривал транспортников, финансистов, ГАИ, чтобы милиция не цеплялась к выездной торговле.
Лоточная торговля промтоварами производилась в дни праздников и массовых гуляний на площадях Куйбышева. Туда горпромторг направлял сотрудниц, которых наряжали коробейниками.
Авторитетными работниками торговли были Евгений Колга директор «Горплодовощторга», (перед концом СССР перешел на работу зампредом «Облпотребсоюза»), Арон Кроп - директор книготоргового объединения «Куйбышевкнига», коммуникабельный Вячеслав Чистик - директор базы «Росторгодежда» (на ул.Лунной).
Вообще же у работников советской торговли, мир которых был достаточно ограниченным, существовал свой неписанный кодекс чести: «в торговле надо быть порядочным и обязательным». У людей, которые придерживались этих правил, была безупречная репутация, несмотря ни на какие жизненные перипетии и катаклизмы.
•
Отправить свой коментарий к материалу »
•
Версия для печати »
Комментарии: